Если внимательно подойти к церковным торжествам, то ощутишь не раз нотку горечи среди общей сладости. Так, например, могли радоваться евреи о восстановлении Храма, но самые старшие из них плакали, помня величие прежнего Храма в сравнении с восстановленным. Храм восстал из унижения – хорошо. Но плохо то, что Храм вообще подвергался разрушению и осквернению. Точно такая же логика уместна и в отношении Обретений главы Предтечи Иоанна.
Чрезвычайно вредно смотреть на историю Церкви, как на непрестанный праздник и торжество святости. Тогда, по необходимости, будешь искать в церковной повседневности той самой беспримесной святости, какую себе придумал или восторженно вычитал. А ее нет!
Вернее, она есть, но она не беспримесна, она требует переплавки и очищения, иногда – огненного. Так вот, нужно знать, что кроме злобы Иродиады есть много других «человеческих факторов», приводящих к тому, что святыни пропадают, обретаются, продаются, крадутся, исчезают навеки.
По сути, святой Иоанн долгими годами и столетиями не мог (!) найти людей, которые были бы достойными хранителями его беззаконно отсеченной главы. Отсюда и череда утрат и обретений.
Господи помилуй!
Но Предтечевы праздники, независимо от исторических нюансов, имеют одну непреходящую черту – они возвещают покаяние. «Паки, яко же прежде в мире, проповедуеши покаяние», — говорится в тропаре.
Что есть язык человеческий, если не подобие ударного музыкального инструмента, если не тимпан, о котором сказано: «Да хвалят имя Его с ликами, на тимпане и гуслях да поют Ему» (Пс.149:3) «Гусли», это – голосовые связки, подобные натянутым струнам, а вот тимпан – язык. Предтечев язык, как набатный колокол, не знал иных мелодий, кроме призыва к покаянию. За это Иродиада, как говорит предание, после отсечения главы исколола язык пророка многократно острой иглой. За это и большевики лишали колокола голоса, отрывая язык. Так бес не любит призыва к покаянию и молитве; бес ищет людей, могущих исполнить его злую волю и голос сей заставить замолчать.
Но глава это не только язык. Глава – седалище ума. Ум Предтечи был облагодатствованным и молящимся. Уши Иоанна слышали Отца, говорящего: «На Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым» (Ин. 1:33) Глаза Иоанна видели смирившееся, в плоть одетое Слово, и Духа, как голубя, сходящего на Него. Видели они и тысячи глаз, увлажненных слезами, искрящихся верой, ободренных надеждой.
Обретши главу Иоанна, словно в руках держа ее, что подумаем о себе, о чем помолимся?
Подумаем о своей главе, то есть о своих мыслях, о своих ушах, о своем языке, о своих глазах.
Что мы видим, и что ищем видеть? Не больны ли мы, вместе с похотью плоти и гордостью житейской, еще и похотью очей (1 Ин. 1:16) Больны, конечно. Господи помилуй!
Что входит в наш слух и далее, как запретное лакомство, проникает в сердце? К каким речам мы жадно прислушиваемся? Господи помилуй!
Если органы чувств наших есть окна и двери в наш душевный дом, то не о нас ли сказал Иеремия: «Смерть входит в наши окна, вторгается в чертоги наши» (Иер. 9:21)
Что мы говорим? Каким речам позволяем подниматься со дна сердца и слетать с кончика языка? Не есть ли наш язык источник яда, смешанного с медом? Языком «благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию. Из тех же уст исходит благословение и проклятие: не должно, братии мои, сему так быть» (Иак. 3:9-10)
О чем мы думаем? В какую барахолку, в какой склад секонд-хенда мы превращаем свой ум и память, унижая их царственное достоинство!
Когда еще и увидеть немощь свою, как не в постные дни. В воздержании языка, в очищении ума с какой еще главы брать пример, как не с главы Предтечевой?
*
Иоанне святый, приклонивший главу под меч, приклони к земле смирения вознесенную нашу гордыню. Вкусной пищи не евший, поддержи нас в посте, чтобы подсушив чрево и не услаждая гортань, могли мы ощутить сладость Слова Божия. Звавший людей к исправлению и изменению, голос твой и к нам обрати. Позови нас на правые пути, и да услышит сердце наше тебя, вопиющего: «Покайтесь». Приводивший людей к Агнцу, словно Невесту к Жениху, возьми, Иоанне, и нас за руку. Доведи нас до Сладчайшего Иисуса, да и мы пред Ним до земли поклонимся, да и мы принесем Ему покаяние, да и мы услышим от Него: «И Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» (Ин.8:11)