14.01.2019 г. Обрезание Господне
Проповедь митрополита Томского и Асиновского Ростислава в Богородице-Алексеевском монастыре г. Томска
Поздравляю вас отцы братья и сестры с наступившим и по юлианскому старостильному календарю, по которому живет наша Русская Православная церковь, Новым годом. Желаю, чтобы это новолетие, в которое мы вступили, было для всех нас временем милости и благости Божией.
Поздравляю всех и с днем памяти Василия Великого, одного из столпов Православной Церкви, которого она наименовала Великим и за величие его подвига, и за те назидательные творения, которые до сих пор питают духовно верных чад нашей Святой Православной Церкви.
Поздравляю и с великим праздником Обрезания Господня.
В восьмой день после рождения, согласно ветхозаветному закону, всякий младенец мужеского пола был обрезаем и через то присоединялся к членам Ветхозаветной церкви.
Господь во исполнение ветхого закона, приняв на себя человеческое естество, также в этот день принимает обрезание. И вместе с обрезанием происходило наречение имени Спасителю. То имя, которое было ранее уже возвещено святым Архангелом Гавриилом Деве Марии и праведному Иосифу, теперь нарекается на новорожденном Младенце.
И это дает нам повод вспомнить об особой святости имени Божия. Вспомните, что среди десяти заповедей, на которых зиждется вся общечеловеческая нравственности, третья заповедь посвящена благоговейному отношению нашему к имени Божию: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно» (Втор. 5: 11).
Имя Божие такая великая святыня, что употребление имени Божия понапрасну является грехом, который Священное Писание отделяет от нас вот этой заповедью Божией, сохраняя нас от этого греха.
В Ветхозаветной церкви настолько трепетным было отношение к имени Божиему, что произносить имя Божие мог только первосвященник, и то раз в году, в день одного из ветхозаветных праздников, когда он заходил в Иерусалимском храме во Святая святых. Причем в это время в самом храме Иерусалимском звучали тысячи труб, пели сотни хоров, а так же издавали звуки тысячи животных, которые приведены были для жертвоприношения. И говорят, что священник, произносивший всесвятейшее имя Божие, не мог даже слышать того, что он произносил. Таково было благоговение к имени Божиему.
Для того, чтобы имя Божие не было подвергнуто поруганию язычниками, в Ветхом завете сам текст Священного Писания, где упоминалось имя Божие, был неправильно огласован. Дело в том, что в древнееврейском языке нет гласных букв, и лишь позднее для того, чтобы эти тексты правильно читались, ветхозаветные ученые огласовали этот текст, поставив условные значки над или под согласными, тем самым указывая, где какой звук должен произноситься. Так вот, при огласовании имени Божия была употреблена ложная огласовка, для того чтобы непосвященные, язычники, даже если бы и знали древнееврейский язык и знали правила огласовки, не могли прочитать, как звучит имя Божие.
Тогда, во времена ветхозаветные, была явлена на земле лишь тень Божественной истины. С воплощением Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа эта истина в полноте явилась во плоти на земле. «Великая благочестия тайна, – восклицает апостол Павел, – Бог явился во плоти» (1 Тим. 3: 16).
И Бог становится носителем имени Иисус, что в переводе с древнееврейского значит Спаситель. Он получает имя, которое становится спасительным для каждого из нас. «Нет другого имени под небом, – говорит апостол, – которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4: 12), имени, перед которым «преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних» (Фил. 2: 10). А в Ветхом Завете один из пророков, благоговейно трепеща перед именем Божиим, восклицает: «Имя Господа – крепкая башня; убегает в нее праведник – и безопасен» (Притч. 18: 10).
Так и на нашем жизненном пути, дорогие отцы, братья и сестры, встречаются трудности и испытания, искушения и какие-то треволнения житейские, иногда над нашими головами сгущаются черные тучи бед, скорбей, напастей. И человек иногда оказывается в недоумении, куда идти, и где искать то спасительное пристанище, прибежище, где он мог бы чувствовать себя защищенным. Посмотрите на ребенка, когда он идет по улице, и видит какую-то реальную или кажущуюся ему опасность, например, увидел большую собаку.
Что делает ребенок?
Он бежит и хватается за подол матери или за руку отца. И когда он схватился за своих родителей, он чувствует себя в безопасности. Он знает, что если ему удалось добежать до папы или мамы, те никогда, ни за что его не дадут в обиду. Так и мы прибегаем ко Господу при любых жизненных обстоятельствах, призывая всесвятейшее имя Божие.
Когда совершается Божественная Литургия, незадолго до начала евхаристического канона, на котором совершается великая тайна преложения хлеба и вина в животворящие Плоть и Кровь Христовы, священник, совершающий Литургию, стоящий перед престолом и видящий перед собой дискос с хлебом и чашу с виноградным вином, осеняя себя крестным знамением, трижды произносит очень глубокие по смыслу и содержанию своему слова «Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя, Господь утверждение мое и прибежище мое». И с любовью священник, осенив себя крестным знамением, целует дискос, чашу и престол как подножие Самого Бога. И произнося эти слова, он ощущает себя вот этим самым ребенком, который бежит и хватается за край ризы Отца своего Небесного для того, чтобы ощутить себя защищенным.
«Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя, Господь утверждение мое и прибежище мое». – вот где крепость, стабильность, постоянство, стержень, который придает непоколебимость человеческой жизни. Господь утверждение мое и прибежище мое.
В Ветхом Завете были специальные города, которые назывались городами убежища. Если человек совершал какое-то преступление, либо против себя вызывал гнев и ненависть своих единоплеменников, его начинали преследовать, и ему грозила смерть, то, согласно ветхозаветному закону, он мог прибежать в этот город убежища, где его никто ни при каких обстоятельствах не мог ни арестовать, ни побить, ни, тем более, убить.
Вот таким градом убежища для нас является всесвятейшее имя Христа Спасителя, которое мы призываем словами заповеданной нам святыми отцами молитвой Иисусовой.
Но в своем благоговейном отношении к имени Христову Церковь не только даровала нам для нашего общего пользования, духовной потребы эту удивительную молитву Иисусову. Когда мы читаем акафист Иисусу Сладчайшему, там вместо каждого харетизма, как по-гречески называются эти прославления, начинающиеся со слова «Радуйся», эти прославления начинаются с употребления, произношения многократного, десяти-, стократного имени Иисуса Христа: «Иисусе Сладчайший, ума моего просвещение…», и так далее. Снова и снова мы произносим имя Христово, находя в этом многократном произношении и наслаждение духовное, и укрепление наших сил, и прибежище, которые имя Христово содержат.
Таковым является и канон Иисусу Сладчайшему. К сожалению, в молитвословах, которые печатаются для широкого употребления мирян, канон этот почти никогда не печатается, он печатается в канонниках, более объемных молитвенных текстах. Этот канон тоже весь состоит из призывания многократного имени Христа Спасителя.
Почему так? Почему святые составили такие, казалось бы, странные молитвы, где мы не домогаемся у Бога что-то нам послать, а когда мы повторяем снова и снова: «Иисусе, Иисусе, сыне Божий, помилуй мя». Потому что само имя Христово нас освящает, утверждает и посвящает.
Желаю вам, дорогие отцы, братья и сестры всегда в Господе и Спасителе нашем обретать град-прибежище и спасение. Аминь.
